Avp - 24 - Чужие 3(Наш Мир - Тюрьма)

---

Странная вещь - эти кошмары. Они подобны время от времени повторяющимся приступам какого-то хронического заболевания.
Какая-то малярия мозга. Тебе кажется, что ты уже победил их, а они вновь наносят удар, подкрадываясь именно в тот момент, когда ты расслабился и меньше всего ждешь. И ты ничего не можешь предпринять.

Тут не спасут ни пилюли, ни какие-либо другие средства. Единственное, что возможно - это здоровый крепкий сон, но ведь именно он источник инфекции.
В итоге остается только не спать. Но в темном космическом пространстве у тебя нет выбора. Если попытаешься обойтись без криогенных камер, то умрешь от скуки.

Или, что еще хуже, ты выживешь, отупевший и с трудом произносящий слова после десяти, двадцати, тридцати лет бессмысленного бодрствования. Ты потратишь свою жизнь на созерцание приборов, выискивая глубокий смысл в их ровно горящих огоньках с ограниченной цветовой гаммой.

Конечно, можно читать, смотреть видео или делать упражнения, но при этом ты постоянно будешь думать о том, что было бы, если бы ты предпочел этой скуке глубокий сон. На свете не так уж много профессий, когда на работе отдается предпочтение сну.

В конце концов, это не такая уж плохая вещь. Хорошая зарплата, к тому же уникальная перспектива наблюдать социальный и технический прогресс. Откладывание смерти - это некое подражание бессмертию.
Вот только эти кошмары. Это неизбежная плата за работу на корабле в дальнем космосе. Обычное средство от них - проснуться. Но ты не можешь этого, сделать.

Этого не допустят машины. Их задача - затормозить функционирование организма, предотвратить пробуждение. Но создатели этих машин не представляли, как можно затормозить сновидения и их незаконное отродье - кошмары.
Единственный сон может длиться год, а то и два. Или же единственный кошмар.
При определенных обстоятельствах предпочтительнее умирать со скуки. Но ты не в состоянии даже выбирать, потому что спишь.

Твоим телом управляют прохладная регулируемая атмосфера и иглы, которые берут у тебя анализы и вводят в тебя необходимые вещества согласно последним медицинским программам, но не ты. Погружаясь в глубокий сон, ты вверяешь свою волю машинам, ты доверяешь им.

А почему бы и нет? На протяжении многих десятилетий они показали себя чертовски более надежными, чем их создатели. Машины никогда не враждуют и никому не завидуют.

Их суждения основываются только на наблюдении и анализе, и при этом никаких эмоций.
Машина под названием "Сулако" выполняла свою работу. На борту корабля, летящего согласно запрограммированному курсу, который точно выдерживался самыми лучшими техническими устройствами, созданными человеческой цивилизацией, спали четверо.

Рипли, Хикс, Ящерка и Бишоп, хотя то, что осталось от Бишопа, поддерживать в нужном состоянии было легче всего. Он привык к тому, чтобы его включали и выключали. Из всех четверых он был единственным, кто никогда не видел снов и кого никогда не мучили кошмары.

Он даже жалел об этом. Это казалось пустой тратой времени - спать и не видеть снов. Однако создатели усовершенствованной серии андроидов, к которой принадлежал Бишоп, посчитали сновидения слишком дорогим удовольствием, поэтому даже не удосужились заняться подобной проблемой.
Естественно, никто и не подумал спросить у андроидов их мнения об этой ситуации.
После Бишопа, который с технической точки зрения был частью корабля, а не экипажа, и потому его можно было и не брать в расчет, хуже всех приходилось Хиксу.

Азимов Айзек - Демон Ростом В Два Сантиметра

---

Джорджа я встретил много лет назад на одной литературной конференции.
Меня тогда поразило странное выражение откровенности и простодушия на его
круглом немолодом лице. Мне сразу показалось, что это именно тот человек,
которого хочется попросить постеречь вещи, когда идешь купаться.
Он меня узнал по фотографиям на обложках моих книг и сразу же стал
радостно рассказывать мне, как нравятся ему мои романы и рассказы, что,
конечно, позволило мне составить о нем мнение как о человеке интеллигентном
и с хорошим вкусом.
Мы пожали друг другу руки, и он представился:
- Джордж Кнутовичер.
- Кнутовичер, - повторил я, чтобы запомнить. - Необычная фамилия.
- Датская, - сказал он, - и весьма аристократическая. Я происхожу от
Кнута, более известного как Канут, - датского короля, завоевавшего в начале
одиннадцатого столетия Англию. Основатель моей фамилии был сыном Канута, но
он, разумеется, был рожден не с той стороны одеяла.
- Разумеется, - пробормотал я, хотя мне не было понятно, почему это
разумелось.
- Его назвали Кнутом по отцу, - продолжал Джордж. - Когда его показали
королю, августейший датчанин воскликнул: "Бог и ангелы, это мой наследник?"
"Не совсем, - сказала придворная дама, баюкавшая младенца. - Он ведь
незаконный, поскольку его мать - та прачка, которую Ваше..." "А, -
ухмыльнулся король, - в тот вечер..." И с этого момента младенца стали
называть Кнутвечер. Я унаследовал это имя по прямой линии, хотя оно со
временем превратилось в Кнутовичер.
Глаза Джорджа смотрели на меня с такой гипнотизирующей наивностью,
которая исключала саму возможность сомнения.
Я предложил:
- Пойдемте позавтракаем? - и показал рукой в сторону роскошно
отделанного ресторана, который явно был рассчитан на пухлый бумажник.
Джордж спросил:
- Вы не считаете, что это бистро несколько вульгарно выглядит? А на
той стороне есть маленькая закусочная...
- Я приглашаю, - успел я добавить. Джордж облизал губы и произнес:
- Теперь я вижу это бистро несколько в другом свете, и оно мне кажется
вполне уютным. Я согласен. Когда подали горячее, Джордж сказал:
- У моего предка Кнутвечера был сын, которого он назвал Свайн. Хорошее
датское имя.
- Да, я знаю, - сказал я. - У короля Кнута отца звали Свайн
Вилобородый. Позднее это имя писали "Свен".
Джордж слегка поморщился:
- Не надо, старина, обрушивать на меня свою эрудицию. Я вполне готов
признать, что и у вас есть какие-то зачатки образования.
Я устыдился.
- Извините.
Он сделал рукой жест великодушного прощения, заказал ещё бокал вина и
сказал:
- Свайн Кнутвечер увлекался молодыми женщинами - черта, которую от
него унаследовали все Кнутовичеры, и пользовался успехом, - как и мы все,
мог бы добавить я. Есть легенда, что многие женщины, расставшись с ним,
покачивая головой, замечали: "Ну, он и Свин". Еще он был архимагом. -
Джордж остановился и настороженно спросил: - Что значит это звание - вы
знаете?
- Нет, - солгал я, пытаясь скрыть свою оскорбительную осведомленность.
- Расскажите.
- Архимаг - это мастер волшебства, - сказал Джордж, что прозвучало как
вздох облегчения. - Свайн изучал тайные науки и оккультные искусства. В те
времена это было почтенное занятие, потому что ещё не появился этот мерзкий
скептицизм. Свайн хотел найти способы делать юных дам сговорчивыми и
ласковыми, что является украшением женственности, и избегать проявлений
всякого с их стороны своеволия или невоспитанности.
- А, - сказал я с сочувствием.